Чтение

Ксения Смирнова. Запуск #3

Содержание

«Пробуждение»

-Проснись.

В этот момент все и начинается. Ты слышишь это в череде собственных мыслей. Голос не опознаваем, но по какой-то невероятной причине кажется знакомым. При чем знакомым до такой степени, что хочется ему довериться. Но проснуться все еще не получается.

К этому безрадостному выводу приходишь, понимая, что с каждым новым пробуждением мир вокруг изменяется на ноль процентов. А ты чувствуешь, что изменение должно быть. Ты будто бы даже видишь место, которое перемена должна занять, - но оно все еще пусто.

Посмотрел на часы. Выпил кофе. Вышел из дома. Как и сотню дней до этого, не прерывая сложившейся традиции – лучше обозвать это так, нежели порочным кругом. Это вроде временной петли, как замечаешь ты, потому что день изо дня ничего не меняется. Те же люди вокруг тебя спешат в том же направлении, что и все дни до этого, и только внезапно выглянувшее из-за серых облаков солнце подает тебе мысль, что цикл можно прервать. Солнце не знает как; ему и не нужно этого знать. А тебе почему-то необходимо. Сон не идет, пока ты не удостоверишься, что хотя бы в теории это можно прекратить.

-Проснись.

Посмотрел на часы. Обошелся без кофе. Вышел из дома. Все те же мужчины и женщины проходят мимо, задевают плечами во время толкучки в метро, смотрят так же безучастно.

Или уже нет? Но так всегда было.

Лоб пробивает взгляд. Вагон метро словно сжимается до размеров коробки, в которой ты едва можешь дышать. Иногда кажется, что чужие смотрят на тебя слишком осознанно, будто они действительно знают, что ты такое. Шутка в том, что ты не можешь понять, так это или нет. Для того, чтобы понять, надо проснуться.

Знакомый на более глубоком уровне чужой человек смотрит на тебя неотрывно уже не одну минуту, и ты смотришь в ответ, потому что глаза у него какие-то живые, как будто бы знающие и осознающие; если оторвешься, думается тебе, снова этот взгляд не заполучишь. Тогда можно не рассчитывать на знание. Можно даже не мыслить о пробуждении.

Серые люди вокруг движутся по заученной тобой траектории, сменяются с немыслимой скоростью, а человек напротив еще ни разу не моргнул. Ты тоже. Спящему и не нужно моргать, потому что его глаза закрыты.

Человек улыбается. Ты не можешь отразить его улыбку. Он слишком реальный для этого места. Другие уже как будто в тумане, и туман этот ощутим, он давит на тебя, мешая дышать. Человек набирает в грудь воздуха, собираясь закричать, но лицо его спокойно, даже умиротворенно. Он тоже спит. Они оба видят один и тот же сон.

Вместо крика у него вырывается шепот, который ты скорее додумываешь, чем слышишь на самом деле, но это неважно, потому что ты точно знаешь, что он тебе приказывает:

-Проснись.

Шепот звучит на повторе в твоей голове, голос становится настойчивее и шумнее, словно кто-то выкрутил громкость до максимума. Человек кивает. «Так и есть. И это сделал ты».

-Проснись.

Ты больше не можешь сопротивляться самому себе. Ты открываешь глаза.

(Dec 8, 2020)

«Она»

-Я люблю тебя.

Лёша говорит это совсем не так, как представлял себе, но сейчас это не кажется ему важным. Значение имеет только Оксана, стоящая напротив.

-Лёш…


Она улыбается, будто не веря в услышанное, и чуть не плачет, обнимая его. Лёша чувствует вселенскую радость, но никакого облегчения за ней не следует. Он прижимает Оксану к себе ближе, чтобы быть уверенным, что она никуда не исчезнет.

Она распахивает глаза, ладонями прикрывая рот и нос. Ее глаза слезятся, она шумно дышит. Делает шаг назад и мотает головой из стороны в сторону, а Лёша только молча наблюдает за этим, растерявшись. Он вовремя касается дрожащей рукой плеча Оксаны, давая ей понять, что ему и самому страшно и хорошо, что это не надо пытаться задавить в себе.

Она бросается ему на шею и шепчет признания в ответ, и Лёшу бросает в жар от того, что он сейчас переживает. Они оба плачут, и это слезы внезапного счастья.

Она неотрывно смотрит на него, пошатываясь на месте. Ее губы еле заметно шевелятся, но Лёша не может разобрать слов. Он вовремя подхватывает ее под локти, чтобы она не упала, и, когда они вместе оседают на пол, она обнимает его. Ее щеки мокрые от слез, и Лёша сам чуть не плачет.

Она замирает, и Лёше кажется, что она даже не дышит, - так тихо становится в комнате. В неярком свете ламп он замечает, что глаза у нее на мокром месте, и осторожно поднимает руку к ее лицу, чтобы стереть первую дорожку слез. Оксана благодарно кивает и слабо улыбается. Большего Лёше и не надо.

-Лёш… - говорит Оксана, вырывая его из мыслей. – Ты должен меня понять. Прости, - она шмыгает носом. Так вот откуда слезы. – Я так не могу, - она делает несколько шагов к двери, и Лёша не в силах преградить ей путь или хотя бы что-то сказать в ответ. – Прости. Мне надо идти.

Оксана не обнимет и не поцелует его, она не расчувствуется и не признается. Настоящая Оксана убежит, оставив Лёшу наедине с мыслями о параллельных вселенных, так не вовремя ворвавшихся в его сознание.

(Dec 9, 2020)

«Спасительное неодиночество»

Быстро уходящее солнце не предвещало ничего хорошего – это чувствовалось в воздухе, в песке вокруг меня. Быстро холодало. Принц снова куда-то делся. Я укрылся с головой и попытался уснуть.

-Я пришел.

От неожиданности подскочил на месте. Только еще одного ребенка – а по голосу это был именно он – мне не хватало. Впрочем, судить о Принце, как о несмышленом мальчишке – ошибка, каких лучше не совершать. Но я увлекся, о чем мне и напомнил обиженный голосок:

-Почему ты молчишь?
-Не знаю, что сказать.
-Надо познакомиться. Кролик говорит, что так нужно делать по этикетке.
-Этикету.
-Я так и сказал.

Вздыхаю. Гость уходить точно не собирается, так что познакомиться и правда стоит. Отодвигаю шарф от лица. Вероятно, пустыня решила порадовать меня миражами.

-Испачкался? – так он трактует мой взгляд и пытается рассмотреть на своей одежде пятна.
-Нет, - выдавливаю из себя. – Так как тебя зовут?
-Винни-Пух, - медвежонок тянет ко мне свою плюшевую лапу. – А тебя?
-Зови меня летчиком.
-Хорошо.
-И зачем ты пришел, Винни?

Медвежонок ставит темный горшочек на песок, садится передо мной и чешет затылок.

-Потому что я был нужен.

Интересно.

-Кому?
-Здесь только ты, - Винни пожимает плечами. – Никто не должен оставаться один.

У Принца был Лис. Стало быть, у меня был Винни.

-И надолго ты со мной?

Винни хмурится, задумавшись над вопросом.

-До завтрака точно, - и похлопывает себя по животу. – Завтраки не должны пропадать зазря.
-Хорошая мысль, - улыбаюсь его словам.

Медвежонок вздыхает и, поерзав на месте, пододвигает ко мне свой горшочек.

-У меня есть мед.
-Спасибо, Винни, но не могу его принять.
-Почему?
-Если я его съем, мне сильнее захочется пить.
-Не знал, что от меда бывают проблемы, - Винни обнимает горшочек лапами, и вид у него теперь сконфуженный. Кажется, ему больше нечего мне предложить. Мне становится жаль, что я отказался. – Нехорошо получилось.
-Нет, Винни, все в порядке.

Он кивает мне. Взгляд его глаз слишком понимающий, будто он знает обо мне больше, чем показывает. Впрочем, от говорящей игрушки можно ожидать чего угодно.

-Уже темно, - сообщает он мне. – Мистер Робин говорит, что когда темнеет, всегда надо ложиться спать.

Этим я и пытался заняться, пока он не пришел. Странный мишка.

-Кто такой мистер Робин? – спрашиваю, подавив зевок.
-Давай я расскажу тебе, а ты попробуешь уснуть? – предлагает он. – Тебе предстоит сложный путь.
-Хорошо, Винни. Ты прав.
-Прав? Какое странное слово, - медвежонок молчит какое-то время, глядя в небо. - Мистер Робин часто говорит, кто прав, а кто нет, и мне почему-то думается, что ни тех, ни других вовсе не бывает.

Я улыбаюсь.

-А что еще тебе думается?

(Dec 10, 2020)

«Сюр, или история не о пожаре»

Вася поворачивает голову к Евгению Сергеевичу, и вид улыбающегося врача, запрокинувшего голову вверх, на мгновение успокаивает его, пока он не вспоминает, что они тут делают.

-Какой-то вы шибко спокойный, - сообщает ему Вася.
-За столько лет и не такое видал. Перебесился, - отзывается Евгений Сергеевич, не отрываясь от рассматривания какой-то точки в вышине. – Снег пойдет, - говорит он уверенно.

Вася его отрешенности и, кажется, даже умиротворения не разделяет и отходит к водителю скорой.

-Че, Васёк, волнуешься? – интересуется Антон Павлович, закуривая сигарету.
-Как тут не волноваться, - тут же возмущается Вася. Он только начинает свою практику, и тут такое.
-Запоминай народную мудрость: если скорая приехала раньше пожарных, спасут либо всех, либо уже никого.
-Радикально.
-Тем не менее, так оно и работает, - водитель пожимает плечами и опирается боком о дверь скорой. Вася снова оглядывается по сторонам в поисках небезразличных, но никого так и не находит. Двор пуст, только перекати-поле не хватает. Кто-то их вызвал, а сам не явился или уже сбежал. – Ладно, Вась, просто поверь: все путем будет.
-Да откуда вам знать?
-Это неважно, - загадочно улыбается Антон Павлович и указывает Васе за спину: - Смотри, начинается.

Что именно начинается, Вася спросить не успел, но, обернувшись, кажется, понял без слов. Начинается веселье.

-Обалдеть, - два парня лет двадцати останавливаются как вкопанные, пройдя через дворовую арку. Тот, что выдал это всеобъемлющее высказывание, ошалело смотрит на огонь. – Вот что называется, Кость, в магаз сходили.

К Косте осознание чего-то важного приходит быстрее, чем к его другу, и он бежит к соседнему подъезду, параллельно доставая мобильник.

-Вам там спины не печет? – истерично шутит Коля, глядя то на горящее окно на втором этаже, то на соседнее, в котором свет приглушен и периодически сменяется с синего на красный и обратно. – Да вы одубели! У соседей по балкону пожар, сваливайте оттуда!

Уговаривать не пришлось, и скоро все знакомцы высыпали на морозную улицу.

-А Паша где? – с нехорошим предчувствием в голосе спрашивает Костин приятель. Все члены компании переглядываются между собой, и что-то вязкое тянет сердце вниз не только у них, но и у молодого врача, наблюдающего за ними со стороны. – Паша! Паша, где ты?!
-Здесь я! – раздается крик с балкона. – Про кота-то все забыли!
-Пропащая душа, - бормочет Костя и, сложив руки рупором, кричит ему: - Паша, ты придурок! Спускайся!

О необходимости спуска заявляет и огонь, перекинувшийся уже и на вторую комнату горящей квартиры.

-Не проблема! Только Антона поймайте! – Паша, перегнувшись через балконные перила, выставляет вперед руки, в которых, поджав хвост, держатся остатки жизни бедного кота.
-Он в дрова, - зачем-то поясняет очевидное одна из девушек.
-Просто спустись по лестнице! – пытается докричаться до разума пьяного парня Вася, все-таки не смогший остаться в стороне.

Компания принимает его за своего и активно поддерживает, маша руками Паше в их сторону. Тот расценивает это по-своему и, – удивительно! – не обнаружив пожарной лестницы, твердо решает:
-Надо прыгать!

По толпе, к которой присоединился уже и дедуля из дома напротив, и Антон Павлович с Евгением Сергеевичем, разносится отчаянный стон.

-Ну, что стоим? – врач толкает парней в направлении балкона. – Он этого кота сейчас в полет без парашюта отправит.
-Попробуйте поймать, - подхватывает дедушка, - вдруг получится. А нет, так лететь недолго, да и врачи здесь.

Вася с охотой решается помочь в ловле несчастного кота и, если все-таки придется, Паши. Впятером они с ребятами оцепляют балкон и вскидывают руки вверх. Вася про себя молится, чтобы коты действительно всегда приземлялись на лапы. Черный как смоль кот падает ему на руки еще до того, как они оба успевают сообразить, что произошло. Вася прижимает кота к себе и делает несколько шагов назад, - очень вовремя, потому что Паша прицеливается в ту же точку.

-Я доверяю миру и своим друзьям! – громко и на удивление четко проговаривает Паша и, сложив руки на груди, отклоняется назад.

Кто-то из толпы вскрикивает. Вася еле заставляет себя открыть глаза и видит, как Паша, довольный своим героизмом, растекается по рукам поймавших его друзей. Все с облегчением смеются.

-Еще раз ты такое сделаешь… - начинает было отчитывать его Костя, но замолкает, когда к ним подходит Антон Павлович.
-Ну, сейчас ругать его смысла нет, а вот на утро рассказать обо всем стоит, - водитель машет рукой в сторону машины. – Давайте, доведите его, осмотрим на вывихи всякие, как-то криво вы его поймали.
-Можно, пожалуйста? – девушка в смешной шапке пытается забрать у Васи кота, в которого он вцепился, как в спасательный круг. Вася, извинившись, отпускает Антона в руки, видимо, хозяйки.
-Тезка, - водитель гладит кота по макушке, и тот будто бы даже забывает о пережитом пару минут назад. – Эх, Антоша, ну и денек у тебя выдался.

Евгений Сергеевич проводит осмотр недогероя со скучающим видом. Людей, наблюдающих за пожаром, между тем, становится больше. И только Вася набирает в грудь воздуха, чтобы то ли заплакать, то ли закричать о чем-нибудь очень для него важном, во двор заруливает пожарная машина. Он с облегчением выдыхает. Они и сами, приняв вызов, чуть не попали в пробку, так что он, по правде говоря, не мог никого винить в задержке, хотя очень хотелось.

-Ну вот, - флегматично настроенный Евгений Сергеевич указывает ладонью на спешащих к дому пожарных. – Сейчас все и затихнет.

Но, к неприятному удивлению Васи, уже преисполнившегося всеми возможными ощущениями, ничего не затихло, даже напротив.

-Дима! – раздался крик за его спиной. Вася снова посмотрел на окна квартиры с прерванной вечеринкой, но те были пусты. – Дима! – повторил женский голос.

Вася обернулся на него и увидел красивую женщину в пальто, сжимавшую ручку чемодана. Они пересеклись взглядами, и женщина спешно подошла к нему, дрожа всем телом.

-Он у вас?
-Кто?
-Дима!
-Только не говорите, что он из этой квартиры, - кажется, начиная трястись даже сильнее женщины, просит Вася.
-Из нее самой, из седьмой.
-Семь – счастливое число, между прочим, - вклинивается в разговор взявшийся из ниоткуда Евгений Сергеевич. – И у нас его нет.
-А что если он все еще там? – за секунду представив это, женщина начинает плакать. Вася смотрит на нее с испугом и сочувствием, ищет в глазах врача помощи, но тот смотрит на него со знакомым Васе выражением «Помоги себе сам». За себя Вася возьмется как-нибудь потом, а вот успокоить женщину стоит прямо сейчас. Он усаживает ее на каталку.
-Если так, то его скоро вынесут пожарные.
-Конечно, только в каком виде – уже вопрос! – она начинает плакать сильнее.
-Ну не плачьте… А вы ему кто?
-Же… Девушка. Но он собирался мне предложение сделать, я знаю.
-Ну вот, сейчас разберемся с этим всем, вы скажете ему «да», а потом и ремонт вместе затеете, детскую заодно обустроите сразу…

Воображение у Васи было богатое, и сейчас оно очень помогало отвлечь и себя, и женщину от страшных предположений.

-Вас как зовут?
-Вера.
-Вера, - выдыхает Вася, - красивое имя.
-С таким именем отчаиваться вообще не положено, - Антон Павлович подмигивает ей, проходя мимо.
-И где, по-вашему, Вера, он сделает вам предложение?
-Дима у меня не очень оригинальный, - всхлипывает Вера, - наверно, зажег бы свечек и ужин приготовил. Ну а там уже…
-А он знал, что вы приедете?
-Да, конечно, - Вера утирает слезы, но помогает это слабо.

Вася хмурится, прикидывая, насколько хорошо она знает своего возможного жениха. Пазл в голове складывается, и в подтверждение Васиной теории откуда-то со стороны слышится громкий стон:

-Да не-е-ет! Я… черт!

Тоска в голосе мужчины перемешивается с отчаянием и злостью, и с каждой секундой все больше вслушиваясь в ругательства и оправдания перед самим собой этого человека, Вера вытягивается в струнку.

-Дима!

Безостановочная тирада голоса прерывается, и через несколько мгновений его обладатель показывается на пороге скорой с закупоренной бутылкой вина в руке.

-Вера!
-Дима!
-Вера…

Она чуть не сбивает его с ног своими объятиями, плачет сильнее прежнего и смеется.

-Дурак ты такой! Ты что натворил?
-Да я… ну там…

Ему так и не дают ответить: Вера бросается на него с поцелуями и, кажется, ее уже не особо волнуют причины пожара.

Вася выходит из скорой и, отойдя от расчувствовавшихся влюбленных, смотрит на пожарных, возвращающихся к своей машине; Дима еще не в курсе, какие разбирательства ему, вероятно, предстоят. Молодежь, которой явно будет, какой историей однажды блеснуть, спешит в оставшуюся сохранной квартиру продолжать свой вечер; Антон на руках Паши громко мяукает.

-Ну натуральные Софья с Алешкой, - бросает в адрес обнимающихся мужчины и женщины Антон Павлович, подходя к Васе со спины, - ничего не сказать.
-Долго же тушили.
-Что ж поделать, - водитель пожимает плечами. – Во всяком случае, как я и говорил, все в порядке.
-Мне нужен отгул.
-Не дадут, - Евгений Сергеевич присоединяется к ним. – Палыч, есть закурить?

Водитель протягивает ему пачку. Вася молча смотрит на черные окна.

-В этом, все-таки, есть своя красота, - задумчиво тянет врач, вновь запрокидывая голову вверх.
-Прелесть жизни, - вторит ему водитель.
-Какая же в этом прелесть? – спрашивает Вася, кажется, уже самостоятельно выведя для себя ответ.
-Не будь в нашей жизни плохого, Васёк, мы бы и хорошего не видели. Стоило всего-то случится пожару, и вон сколько счастливых сразу появилось.

Вася хмыкнул и поднял глаза к небу.

Пошел снег.

(Dec 11, 2020)

«Скрипка»

Далекие шаги, слышимые со стороны лестницы, становились все громче. Ему казалось, что еще миг – и он оглохнет; мгновения собирались в прочие временные категории, а он продолжал слышать эти убийственные шаги, хотя и хотел от них укрыться.

Музыка. Выход в музыке, всегда. Он взял в дрожащие руки скрипку, и пальцы его, отделившись от беспокойного разума, начали свой бег по струнам. Он не думает – как ни безумно это сейчас – ни о своей игре, ни о шагах, отдающихся теперь и в ушах, и в самом сердце, и во всем его теле. Он смотрит в окно.

За окном метель; здесь зимой никогда не бывало метелей. Сквозь снег, стеной отделяющий пребывающих дома людей от всего внешнего, он едва может разглядеть собаку, которая, не сдаваясь, идет против ветра.

Вся ее шерсть уже облеплена снегом, она дрожит от холода и страха – страха, что дойти до укрытия не хватит сил. Собака скулит. Трясущиеся лапы совершают еще один, поистине героический, шаг. Дворняга не слышит истеричного крика скрипки, но воет ему в тон. Она медленно поднимает лапу вверх и падает, не совершив более движения вперед. Снег обволакивает ее со всех сторон, и она сдается ему.

За окном метель; душа играющего просит о помощи. Он знает, какую весть принесут шаги, только что остановившегося на пороге человека. Он прекращает игру и опускает скрипку.

-Мертв.

Метель забрала и его.

(Dec 12, 2020)

«Перемирие во имя любви»

По школьному гардеробу летают шарфы и ботинки. Дети, оставшись без присмотра учителя, играют в войнушку, даже и забыв, что впереди прогулка, во время которой устроить ее было бы проще и разумнее.

-Так! – недовольный голос оставляют без внимания, и в худенькую уборщицу летят чьи-то перчатки. – Вы что тут устроили, а?

Дети, поняв, что дело худо, бросаются в рассыпную, и только трое – самые медлительные - и один – с чувством ответственности за других – стоят перед ней столбом. Не теряя времени, уборщица берет последнего из них за плечо и крепко его сжимает; мальчику не больно, но он все равно морщится, надеясь, что его оставят в покое. Не тут-то было!

-Ну, кто это придумал? – тишина в ответ. – Сейчас отведу вас к Элле Семёновне!

Дети жмутся друг к другу, услышав имя завуча.

И тут появляется он. Их спаситель.

-Что случилось? – участливо, но строгим тоном интересуется охранник, появившись на пороге гардероба. Пробежавшись глазами по разбросанным вещам, он останавливает свой взгляд на уборщице. – Валентина Григорьевна, - говорит он вкрадчиво, - вам нужна помощь?

Она в ответ смотрит на него так же строго, как до этого смотрела на хулиганов, но мальчик Ваня, чье плечо она до сих пор сжимает, отмечает две вещи. Во-первых, злость в ее глазах сменяется волнением, а, во-вторых, хватка становится мягче.

-Нет, Евгений Петрович, - говорит она уверенно, но с каким-то оттенком заигрывания, - я справлюсь сама. Вы же меня поняли? – поворачивается она к детям и смотрит на них очень выразительно.

Те смятенно кивают ее словам, а Ваня и вовсе улыбается. Рука на его плече совсем расслабляется, почти что гладит его. Ну конечно; Ваня теперь знает, что, хотя игра прервалась, они победили: увидеть взрослых, ведущих себя как дети, возможность редкая. И проигравших здесь, как ни странно, нет, потому что за этой возможностью стоит множество других, о которых Ваня ничего еще не знает.

(Dec 15, 2020)

«Сделка»

-Итак.

На стол ложится договор.

-Ставьте подпись, мистер Николсон, и мы закроем это дело.

Мистер Николсон медлит – рассматривает свои ладони, не поворачивая голову в сторону рабочего стола. Ставки высоки, и он понимает, что если сейчас ошибется в своем выборе, выплыть из долгов будет практически невозможно. Банк все чаще напоминает о кредите, и мистер Николсон осознает, сидя в неудобном кресле, что сейчас решается его судьба. Все происходящее - жестокая игра, в которой он не сумел выбрать удачную тактику. Он проходится пальцами по краям своей шляпы и согласно кивает.

Подпись выделяется ярко-синим пятном на фоне документа, и кошка, сидящая на краю стола мистера Грина, смотрит на нее придирчиво. Ее хозяин довольно кивает.

-Вот и все, - выдыхает он. – Теперь ваши отели мои.

Мистер Николсон поджимает губы.

-Я знаю, что делаю, - говорит он, вздернув нос.

Они сжигают друг друга взглядами, пока незаинтересованное третье лицо не забирает документ себе.

Проходит не одна неделя, прежде чем мистер Грин понимает, что отели себя не оправдали. Даже то, что на соседней улице он поставил еще три гостиницы, не улучшает его положения.

В день принятия страшного факта мистером Грином начинается второй этап холодной войны между магнатами. В этом городе не было никого, равного ему, а теперь он сидит на приеме у мистера Николсона и жует губы, понимая, что этот расчетливый человек хочет посмеяться последним.

-Ну, мистер Грин, с чем пожаловали?
-Я продам вам часть своей недвижимости.
-С чего вы взяли, что я в этом заинтересован?
-Видел, как вы приглядывали себе место для очередной гостиницы в моей стороне. Вам нужна та территория на севере.

Они вновь впиваются друг в друга взглядами, и, стоит мистеру Николсону изогнуть бровь, ознаменовав этим какое-то решение, все то же третье лицо покашливает в углу.

-Лер, прекращай.
-Ну а что? – Лера надувает губы.
-Ты ведешь себя слишком эпатажно для покупки улицы Полянка, - фыркает Федя.
-Здесь не угадаешь, какая сделка станет решающей! – вклинивается в диалог Никита.
-О, так вы, мистер Грин, великий стратег? – банкир Федя, давно выбывший из игры, закатывает глаза. – Все! Я устал от того, как вы тут экономически химичите между собой. Считаем прибыль на руках, и вы идете выяснять отношения.

Банкир досрочно завершает бой, убирает гостиницы и отели в коробочку и оставляет двух бизнесменов наедине. Победил в «Монополии» явно Федя.

(Dec 16, 2020)

«Двое»

Она падает на пол между ним и мной. Он долго смотрит на девушку, ничего не говорит, медленно и редко моргает.

-Прости меня, - хрипит он, стоя все так же неподвижно. – Я не смог иначе.

Она ничего ему не отвечает, хотя пока еще может: часто поверхностно дышит, в уголках карих глаз скапливаются слезы. Ее рубашка уже на треть окрасилась кровью, но она борется.

-Прости, - снова говорит он и вдруг обращает свой взгляд ко мне. В его глазах загорается осознание. – Какой же я идиот.

Шевелю губами, но ни звука издать не могу.

-Какой же я идиот! – кричит он, бросившись обнимать ее, напрасно пытается закрыть рану руками. – Прости, прости, прости меня!

У нее уже нет сил отвечать ему.

-Прости, - он завывает и, прижав ее голову к своей груди, начинает плакать. Вглядывается в нее, а когда ее не становится - в потолок, затем снова смотрит на меня. – Я понял. Все понял, я…

Я понял только одно. Не хочу даже отражать его.

(Dec 17, 2020)

1. «Виктория»

Когда Эл появился на пороге квартиры Мартина и сказал емкое «Дай пройти», тот понял, что дело плохо. Об этом говорили не только глаза и походка Эла, но и запах, который он принес с собой с улицы – запах отчаяния и бессилия. Мартин хорошо его распознавал.

Вдвоем они прошли в гостиную. Алла сидела на подоконнике, Леон – рядом с ней в кресле, он играл на гитаре, она что-то напевала, и когда Мартин повернулся к Элу, он разглядел в его лице отвращение к самому себе за то, что собирается сделать. Эти двое не обратили на них внимания, поглощенные своим безмятежным времяпровождением.

-Виктора больше нет.

Гром среди ясного неба. Алла подняла на него глаза и засмеялась.

-Это глупая шутка, Эл.
-Никаких шуток.

Мартин увидел, как Эла пробрала дрожь. Никаких шуток, это точно.

-Когда? – спросила Алла, поднявшись с места.
-Час назад.
-Вот как.

Она смотрит на него холодно и недружелюбно. Эл знает, что он – гонец, принесший дурную весть. Он даже знает, что с такими гонцами обычно делают; Мартин тоже знает, и потому мысленно выдыхает от облегчения, что не ему пришлось сказать подобное.

-Леон, ты что?.. – голос Аллы становится совсем другим, когда она оборачивается к брату.

Мартина начинает мелко трясти – он видит, как по щекам Леона текут слезы. За все годы знакомства этот мальчишка никогда не давал понять, что чувствует, обо всем приходилось догадываться самостоятельно. Теперь его переклинило. Кажется, их всех, потому что Алла не спешит его утешать, а Эл и вовсе выходит из гостиной. Мартин не знает, куда себя деть: стоит оставить их наедине или дать Элу возможность продышаться.

Алла манит его рукой, помогая сделать выбор. Мартин садится рядом с ней перед Леоном, и пока тот, все еще молча, старается унять плач, хозяин квартиры думает, что теперь она проклята. После таких новостей оправиться шансов почти нет, а им нужно сделать это буквально за сутки: завтра в десять финал. Если они продуют, им всем конец. Окончательно. Теперь точно.

Эл возвращается со стаканом воды и парой таблеток. Леон упорно отказывается, плачет все более надрывно и сопротивляется даже тогда, когда Алла насильно впихивает ему в рот успокоительное. Гостиная погружается в гнетущую тишину. Мартин знает почему: разговор всегда начинал Виктор. Он всегда знал, с какой стороны лучше подойти к проблеме, как кого успокоить и что делать, если все выходит из-под контроля. Как у него только совести хватило не оставить никакого справочника по управлению?

-Что теперь? – спрашивает Алла, и к концу предложения ее голос надламывается. Всегда, абсолютно всегда, произнося эту фразу, она добавляла «Вик».

Что теперь, Вик? Что нам делать? Куда нам деваться? Виктор, ты же знаешь, что дальше? Вик, мы справимся? Почему ты в нас так уверен? Ты правда думаешь, что мы сможем, Вик?

Что теперь? «Справимся ли мы без него?» - вот что подразумевается под ее вопросом.

-Мы сделаем это, - говорит Мартин с ниоткуда взявшейся в голосе твердостью и поднимается на ноги. – Конечно, мы это сделаем.
-Как? – задает слишком логичный для озвучивания вопрос Эл.
-Мы же все уже продумали. Мы появимся на финале и сделаем все, что в наших силах.
-И этих силенок хватит? – невесело усмехается Леон. Мартин смотрит на него с понимаем, но отвечает все с той же уверенностью:
-Хватит. С головой и выше. Знаете, почему?

Все молчат, внимательно его рассматривают. Алла встает на ноги и тянет Леона наверх за собой. Круг замыкается.

-Потому что он в нас верил, - отвечает сам себе Мартин. – Он всегда в нас верил, а значит на что-то мы способны.

Обреченность в глазах Эла сменяется испугом. Леон в последний раз всхлипывает и кивает. Алла слабо улыбается.

-Слабовато для речи лидера, - говорит она, протягивая руку в пространство внутри их круга. – Но мы сделаем это. За Виктора.
-За Виктора, - сдается ее настрою Эл, кладя руку на ее.
-И для Виктора, - добавляет слова и ладонь Леон.

Они смотрят на Мартина – все со страхом, волнением и горечью. Мартин думает, что они четверо – самые отчаянные из всех людей, каких он когда-либо знал. Но времени скорбить у них нет, и все они это прекрасно понимают.

Мартин понимает, что своими словами перевесил груз Виктора на себя. Что теперь, Вик? Он сможет?

Он кладет свою руку поверх их и шумно выдыхает, чувствуя, что сверху его ладонь будто прижимают чьи-то пальцы.

-Виктор все равно остается с нами, - говорит он, поддавшись порыву. – Вы об этом знаете.

Эл кивает ему.

Возможно, у них все-таки есть шанс. Потому что с ними Виктор, а с ним – и Виктория.

(Dec 18, 2020)

2. «Виктор»

Больше про Виктора они не говорили – сразу занялись переделыванием выступления. Раскидать партии бывшего лидера между собой было не слишком сложно, хотя пришлось значительно изменить посыл.

Уже стоя за кулисами, Мартин думал о том, что будет, если они провалятся. Эл не сможет продолжить обучение, Алла и Леон не выберутся из долгов, а сам он… Он потеряет их. Со стороны кажется, что проблема надуманная, но Мартин твердо знает, что в случае поражения эти трое от него отгородятся, и не только потому, что он внушил им не оправдавшую себя надежду, но и потому, что им самим будет стыдно быть рядом с человеком, у которого есть будущее. Марин был убежден, что переубедить их не выйдет.

-Хэй, - Алла касается его плеча, - выступаем через одного.
-Знаю. Где эти двое?
-Гримируются.

Вдвоем они садятся прямо на пол, опираются о стену. Алла обнимает свои колени, смотрит перед собой, вдруг спрашивает:

-Волнуешься? – они встречаются глазами. – Ладно, это глупый вопрос.

Мартин согласно хмыкает. Каким же несправедливым ему кажется, что от трехминутного выступления зависит так много. Возможно, если им не дадут зеленый свет, он больше никогда ее не увидит. Алла, кажется, думает о совсем других вещах: вид у нее встревоженный и сосредоточенный – мысленно повторяет танец.

-Тогда и я задам глупый вопрос, - решается Мартин. Она смотрит на него вопросительно, выжидающе. – Знаю, что сейчас это прозвучит просто ужасно, но потом, может, возможности не представится.

Алла понимающе кивает, выпрямляется, показывая свою готовность ответить.

-Скажи, раз… Раз теперь Виктора нет, у меня есть шанс?

Зрительный контакт затягивается, но она все молчит и молчит, и Мартин жалеет, что осмелился на такой вопрос. Потом, конечно, было бы поздно, но сейчас он может сбить ее настрой, она будет думать не о том, да и он тоже. «Дурак», - мысленно благодарит сам себя Мартин.

-Размялись бы лучше, - перед ними останавливается Эл. Леон тоже идет в их сторону.
-И то верно, - спохватывается Мартин, сбегая от неловкой ситуации.
-Мартин, - она хватает его за руку, не давая отойти. – Этот шанс всегда был.

Эл закатывает глаза, поняв все и без контекста.

Больше перед выходом на сцену они не разговаривают. У всех головы забиты своими мыслями, переговоры только помешают.

Мартин думает о том, сколько вещей он уже упустил и сколько еще может упустить в будущем, если продолжит в том же духе. Что под эти подразумевается, он сам еще не определился, - вероятно, в этом и состояла главная проблема.

Слишком много неопределенности.

Он пропускает мимо себя моменты, когда их объявляют, когда они, светя как можно менее наигранными улыбками, выбегают на сцену и даже когда начинается сам танец – то, ради чего они сейчас здесь.

Музыка бьет по ушам, отдается где-то в сердце, и он танцует свободно, как помнит и как чувствует, и из всех страшащих его до этого трех минут танца он помнит только одно движение - последнее. Он знает, что Алла сейчас уверенной походкой подойдет к нему, а он должен сделать поддержку, и танец завершится, как только она, улыбнувшись зрителям и судьям, будет опущена обратно рядом с ним.

И когда она надвигается на него отработанной кошачьей походкой, все в нем замирает. Он ловит в зрительном зале взгляд. Руки не слушаются и остаются прилепленными по швам, а ноги и вовсе не держат, его будто бы ведет в сторону. Он делает шаг назад, а она – вперед, к нему. Он знает, что должен делать, но не может. И чувство, что все в нем погибает в это мгновение, растет со скоростью света.

Взгляд из зала слишком знакомый, слишком ласковый и даже уверенный. Слишком живой для того, чтобы оказаться миражом. Виктор смотрит в это мгновение именно на него, и Мартину этот взгляд кажется не одобрением, а пыткой, потому что он все еще стоит столбом и смотрит в ответ.

Алла берется за его плечи и, ожидаемо не получив ни малейшей отдачи на прикосновение, отталкивает его. Ее руки не слишком сильно ударяют, но он падает как травинка. Алла поворачивается лицом к залу, и музыка замолкает.

Мартин все еще пытается отдышаться, осознать, что Виктор – не призрак, не кошмар, настигший его в ночь перед выступлением, когда тишину в зале разрывают аплодисменты. Чудесным образом он находит в себе силы подняться на ноги, но смотреть на друзей мужества ему не хватает.

-…а самое чудесное, Джейсон, это финал, - восторженно говорит одна из судей.
-Согласен с тобой! Я до последнего был убежден, что он распахнет к ней свои объятия, но все сложилось совершенно иначе. Скажите, как к вам пришла идея такого завершения?

Отвечает ко всеобщему счастью Эл.

-Нам хотелось показать, как иногда наши ожидания расходятся с реальностью. Не то чтобы это не было показано всеми вдоль и поперек, но мы вложили в этот танец также мысль, что любое продолжение стоит самого себя: ни один конец не плох. Финальный аккорд всегда оставляет простор воображению.

Слушать дальше Мартин не может. Виктор все еще смотрит на него и мягко улыбается, а потом качает головой в бок. Он знает, что это значит.

До объявления конечного результата еще двадцать минут, и все решают разойтись по павильону. Эл уходит в сторону кофейного автомата, Леон остается в гримерке. Алла и Мартин стоят в коридоре друг напротив друга, и по ее взгляду он понимает, что она Виктора не видела. Оно и к лучшему, определенно.

-Прости, - говорит он просто, словно этого будет достаточно.

И этого действительно достаточно: она крепко обнимает его, гладит по голове.

-Им понравилось. Ты совершенно случайно спас нас.

Алла уходит, и Мартин спешит к запасной лестнице. Конечно, там его уже ждут. Диалог никак не хочет начинаться.

-Раньше ты всегда заговаривал первым.
-Сам понимаешь, теперь все иначе, - Виктор пожимает плечами, смотрит на него проницательно. – И как тебе это все?
-Пока ты внезапно не воскрес, было не так тяжело.
-Извини за перепады. Впрочем, больше их не будет. Я уезжаю.
-Даже не объяснишься? Что это за чертовщина, Вик?
-А к чему оправдания? Тебе только сильнее захочется меня избить, а этого никому не надо.

Мартин закрывает лицо ладонями.

-Что ты хочешь, чтобы я сказал им, когда лет пять спустя мы увидим тебя по телеку?
-Не беспокойся, не увидите, - уверенно заявляет Виктор и для верности добавляет: - Клянусь.

Мартин кивает. Не верит, но хочет верить.

-Думал, ты наденешь мой костюм.
-Согласись, в каком-то смысле так и вышло.
-Прощай, Мартин.

Виктор отталкивается от стены и делает четыре шага к выходу, когда в спину ему прилетает отчаянный – вновь отчаянный – восклик:

-Даже совет мне не дашь? Оставил за главного, так хоть намекни, что теперь делать!
-Мартин, ты же не дурак, - Виктор оборачивается, в последний раз встречаясь с ним взглядом. – Делай, что считаешь нужным: лучший совет себе можешь дать только ты сам. Прощай.
-Прощай, Виктор.

Мартин смотрел ему вслед, больше не найдясь, что сказать. Под руку с Виктором уходило его полное противоречий прошлое, а с ним оставалось очень напуганное и все же имеющее надежды настоящее.

Мартин пошел в противоположную сторону на звуки музыки. Виктора с ними больше не будет. Мартин задумался на секунду, был ли он у них когда-либо, и, не найдя ответ, ускорил шаг.

Виктор остался в прошлом, Виктория ждет за поворотом. У него есть шанс, и он за него ухватится.

(Dec 19, 2020)

«Друг»

По лицам собравшихся бегают мысли и отсветы от костра. Они согреты, им даже горячо.

-Спокойной ночи, наверно, - сказал Вася, отряхивая штаны, - пора мне уже.
-Давай, до утра.
-Доброй ночи.
-Я тебе попозже гитару занесу.
-Крепких снов.

И вновь тишина, разбавляемая только отдаляющимися шагами Васи.

Федя неспешно перебирает гитарные струны, смотрит через костер на Оксану с Лерой – они о чем-то шепчутся, улыбаются на каждую фразу друг друга.

Вика тихонько напевает что-то под импровизированную мелодию, все покачиваются в такт.

-Уснул, - Ваня кивает на Никиту, лежащего головой у Леры на коленках. Тот, кажется, видит уже третий сон.
-Доведем его до палатки, - Дима легонько трясет Никиту за плечо. – Поднимайся, приятель.

Лера ласково треплет его волосы, и он, поморщившись, промаргивается. К его ногам ластится кот.

-Идем, - говорит она, улыбнувшись, - тебе надо выспаться.
-Да, надо, - отзывается Никита не задумываясь и, подхваченный под локти Димой и Ваней, плетется вместе с ними в сторону палаток.

Лера поднимается вслед за ними, накидывает на плечи никитину куртку и желает всем сладких снов. Оставшиеся провожают ее взглядами, рассматривая пляшущие на ее спине огоньки. Вика перестает петь и протягивает руку к уже пустым местам друзей.

-Дима игрушку забыл.
-Дима? – Оксана фыркает. – Куда ему медвежонок?
-Так у него дочка будет, - напоминает Федя.
-Отнесу ему сейчас, а то он опять дел натворит, если переволнуется.
-Я с тобой, - Оксана подскакивает на ноги. Никто не решает ее удержать.

Когда девушки отходят достаточно далеко, к костру прибегает собака. Федя чешет ее за ухом, та довольно порыкивает, льнет ближе.

-Лёш, ты как? – спрашивает он, глядя на друга. Тот сидит на земле у самого костра, смотрит вверх, на кроны деревьев.
-Не знаю, - отвечает тот, переведя взгляд на него. – А ты как?
-Да так же, - Федя хмыкает. Перехватив гитару, потягивается и вздыхает. – Ладно, и я пойду. Ты тут пока?
-Ага.
-Потушишь костер, когда пойдешь?
-Конечно. Доброй ночи.
-И тебе.

Лёша остается у костра один.

Не проходит и пары минут, как он заливает костер и, натянув сверху второй свитер, отходит в сторону от полянки. Ночь светлая, и он, особо не задумываясь, идет без фонарика и телефона по тропинке к полю. Трава свежескошенная, он совсем немного ее приминает, прежде чем лечь. Весь скоро промокнет: роса его стороной не обойдет, но он об этом не беспокоится. Лёша смотрит на звезды.

-Знаешь, - говорит он, на секунду оторвавшись от этого вида, - раньше все казалось куда проще.

Он отмахивается от нерадивого светлячка и потирает ладони, согревая.

-Даже не задумывался, насколько я мал. Насколько все мы малы, даже ты. Вот знаешь, когда-то я думал, что у меня есть возможность делать что угодно – все что захочу, а выяснилось, что все иначе. Я тут ничего не решаю. Даже то, что я сейчас говорю – не до конца моя мысль. Я просто чувствую необходимость ее высказать, но не уверен, что это чувство было во мне хотя бы секунду назад. Все стало так странно, слишком определенно.

Лёша замолкает. Проходит какое-то время, прежде чем он вытягивает руку вверх, указывает на звезду.

-Это Полярная. Ее Оксана очень любит, не знаю почему – она, наверно, и сама не знает. А вот ты знать можешь. Это как-то даже нечестно. Почему я живу определенно, а ты – нет?

Он жует губу, натягивает рукава свитера ниже, спасая от холода пальцы.

-Мог бы просто дать мне теплую куртку, зачем так заморачиваться? – по-доброму усмехается. – Хотя как знаешь. Видимо, по-твоему, куртка – это не в моем духе. А я ведь это даже оспорить не могу.

Вздыхает, переключает внимание на другую звезду.

-Так вот, пока ты даешь мне немного вольности, я скажу. Раз я это говорю, значит, ты уже это знаешь, но, возможно, я помогу тебе осознать эту мысль. Я хочу сказать, что моя жизнь – дорога, и любой поворот на ней предписан, пусть я об этом и не догадываюсь, идя по ней. А твоя… - Лёша закрывает глаза и тепло улыбается. – Твоя свободнее моей. Конечно, в ней свои ограничения, куда уж без них, но, знаешь, если ты создаешь в своей голове целые вселенные, неужто не сможешь преодолеть их? Глупость.

Лёша размеренно дышит, предрассветный воздух его успокаивает.

-Прозвучит странно, но я всегда буду с тобой. Помни об этом. Ты никогда не останешься в одиночестве.

Вновь тишина, и новой мыслью нарушать ее Лёше не хочется.

-Лёша! – слышится издалека один голос.
-Лёха, ты где? – вторит ему еще один.
-Лёша! – одновременно несколько.
-Кажется, они все-таки не уснули, - говорит Лёша, садясь на траве. – Спасибо, что и меня не оставляешь одного.

Долгая пауза. Голоса приближаются, Лёша неспешно поднимается с места.

-Почаще смотри на звезды. Такой простор для мысли открывается сразу.

Лёша поднимается на ноги, идет на свет, пляшущий среди деревьев.

-До встречи, друг.

(Dec 20, 2020)